Fragmenti

[Anduril]

Sramota je dovoditi lenjiniste i staljiniste u direktnu vezu sa Pariskom komunom, tj. kako da su naucili neke lekcije. Nisu.

Postreljali su jos daleko vise - prvo su postreljali uostalom druge levicare a zatim krenuli sa ostalima. 

Socijal-demokrate jesu naucili lekciju i shodno tome postigli su mnogo vise. 

[namenski]

2 minutes ago, Anduril said:

Sramota je dovoditi lenjiniste i staljiniste u direktnu vezu sa Pariskom komunom

Ko ih je to doveo u vezu?

Osim tebe i ovde.

 

3 minutes ago, Anduril said:

Postreljali su jos daleko vise...

Ovo je ogavna i nicim izazvana zrtvometrija. 

 

4 minutes ago, Anduril said:

prvo su postreljali uostalom druge levicare a zatim krenuli sa ostalima. 

Revolucije, one potonje, streljale su prvo i pre svega svoje direktne protivnike.

Medjusobna razracunavanja - tamo gde ih je bilo i ako to podrazumeva 'ostale' koje pominjes - dosla su kasnije i sa temom kakva je Pariska komuna veze nemaju, osim u tvom zaslepljenom i zatucanom, a pre svega primitivnom, neznalackom i jednodimenzionalnom, ako i toliko, pogledu na svet.

 

8 minutes ago, Anduril said:

Socijal-demokrate jesu naucili lekciju i shodno tome postigli su mnogo vise. 

I o ovome bi se dalo diskutovati.

Ali s nekim ko ma i najpovrsnije poznaje materiju.

 

Prema tome, knjige u sake, pocni sa Zlim dusima, nastavi dalje, tu sam za po neku preporuku.

Pa se javi, mozda pokusam da ti po nesto objasnim.

 

 

 

[Anduril]

Meni su citanje, cinjenice i nauka posao amateru - ja ne citam samo nego pisem, objavljujem, hiljade citata itd. 

I zato mi je ogavno kad vidim sta sa njima rade propagandisti sa viskom vremena i kako iskrivljuju cinjenice.

U svim naucnim oblastima slicna prica, a sa istorijom je najgore.

Mozes da procitas hiljadu knjiga - dzaba ako si ostrasten, tj. jos je i gore nego da si neznalica.  

 

"

La Commune de Paris, ili - kako su komunisti naucili lekciju.

....

Ali, neki drugi, neki koji su se ne samo nadali novim Revolucijama, nego ih itekako pripremali i teorijski razradjivali, nisu imali dilema, odnosno imali su ih sve manje: nikakvim Tjerovima se vise nece dozvoliti da vode igru, a ako cemo vec da se streljamo..."

 

Pa reci onda na koje revolucionarne komuniste i streljanja si ovde mislio? 

Edited January 10, 2019 by Anduril

[namenski]

35 minutes ago, Anduril said:

Meni su citanje, cinjenice i nauka posao amateru - ja ne citam samo nego pisem, objavljujem, hiljade citata itd. 

Zato nam tako i ide...

 

36 minutes ago, Anduril said:

Pa reci onda na koje revolucionarne komuniste i streljanja si ovde mislio? 

E, ovo si vec pravi ti.

U istoj recenici i kao bajagi pitanje i spakovan, gotov odgovor.

Na naucnoj bazi, naravno...

Naucna skola novokomponovanog liberalizma a la anduril, ista ona koja je pakovanje pavlake od 200 grama pretvorila u 180... 

[namenski]

Quote

 

Линия и цвет.

(Истинное происшествие.)

 

          Александра Федоровича Керенского я увидел впервые двадцатого декабря тысяча девятьсот шестнадцатого года в

обеденной зале санатории Олила. Нас познакомил присяжный поверенный Зацареный из Туркестана. О Зацареном я знал, что он

сделал себе обрезание на сороковом году жизни. Великий князь Петр Николаевич, опальный безумец, сосланный в Ташкент,

дорожил дружбой Зацареного. Великий князь этот ходил по улицам Ташкента нагишом, женился на казачке, ставил свечи перед портретом Вольтера, как перед образом Иисуса Христа и осушил беспредельные равнины Аму-Дарьи. Зацареный был ему другом.

         Итак - Олила. В десяти километрах от нас сияли синие граниты Гельсингфорса. О, Гельсингфорс, любовь моего сердца. О, небо, текущее над эспланадой и улетающее, как птица.

        Итак - Олила. Северные цветы тлеют в вазах. Оленьи рога распростерлись на сумрачных плафонах. В обеденной зале пахнет сосной, прохладной грудью графини Тышкевич и шелковым бельем английских офицеров.

        За столом рядом с Керенским сидит учтивый выкрест из департамента полиции. От него направо - норвежец Никкельсен, владелец китобойного судна. Налево - графиня Тышкевич, прекрасная, как Мария-Антуанетта.

       Керенский съел три сладких и ушел со мною в лес. Мимо нас пробежала на лыжах фрекен Кирсти.

       - Кто это? - спросил Александр Федорович.

       - Это дочь Никкельсена, фрекен Кирсти, - сказал я, - как она хороша.

       Потом мы увидели вейку старого Иоганеса.

       - Кто это? - спросил Александр Федорович.

          - Это старый Иоганес, - сказал я, - он везет из Гельсингфорса коньяк и фрукты. Разве вы не знаете кучера Иоганеса?

          - Я знаю здесь всех, - ответил Керенский, - но я никого не вижу.

          - Вы близоруки, Александр Федорович?

          - Да, я близорук.

          - Нужны очки, Александр Федорович.

          - Никогда.

          Тогда я сказал с юношеской живостью:

          - Вы не только слепы, вы почти мертвы. Линия, божественная черта, властительница мира, ускользнула от вас навсегда. Мы ходим с вами по саду очарований, в неописуемом финском лесу. До последнего нашего часа мы не узнаем ничего лучшего. И вот вы не видите обледенелых и розовых краев водопада, там у реки. Плакучая ива, склонившаяся над водопадом - вы не видите ее японской резьбы. Красные стволы сосен осыпаны снегом. Зернистый блеск роится в снегах. Он начинается мертвенной линией, прильнувшей к дереву, и на поверхности, волнистой, как линия Леонардо, увенчан отражением пылающих облаков. А шелковый чулок фрекен Кирсти и линия ее уже зрелой ноги? Купите очки, Александр Федорович, заклинаю вас.

         - Дитя, - ответил он, - не тратьте пороху. Полтинник за очки, это - единственный полтинник, который я сберегу. Мне не нужна ваша линия, низменная, как действительность. Вы живете не лучше учителя тригонометрии, а я объят чудесами даже в Клязьме. Зачем мне веснушки на лице фрекен Кирсти, когда я, едва различая ее, угадываю в этой девушке все то, что я хочу угадать? Зачем мне облака на этом чухонском небе, когда я вижу мечущийся океан над моей головой? Зачем мне линии - когда у меня есть цвета? Весь мир для меня - гигантский театр, в котором я единственный зритель без бинокля. Оркестр играет вступление к третьему акту, сцена от меня далеко, как во сне, сердце мое раздувается от восторга, я вижу пурпурный бархат на Джульете, лиловые шелка на Ромео и ни одной фальшивой бороды... И вы хотите ослепить меня очками за полтинник...

          Вечером я уехал в город. О, Гельсингфорс, пристанище моей мечты...

         

 

         А Александра Федоровича я увидел через полгода, в июне семнадцатого года, когда он был верховным главнокомандующим российскими армиями и хозяином наших судеб.

          В тот день Троицкий мост был разведен. Путиловские рабочие шли на арсенал. Трамвайные вагоны лежали на улицах плашмя, как издохшие лошади.

          Митинг был назначен в Народном Доме. Александр Федорович произнес речь о России - матери и жене. Толпа удушала его овчинами своих страстей. Что увидел в ощетинившихся овчинах - он, единственный зритель без бинокля? Не знаю. Но вслед за ним на трибуну взошел Троцкий, скривил губы и сказал голосом, не оставлявшим никакой надежды: - Товарищи и братья...

 

Исаак Эммануилович Бабель

[namenski]

...

Edited January 11, 2019 by namenski

[namenski]

Kakva se prica izistinski nalazila iza reportaze u ilustrovanom casopisu Luftwaffe, Der Adler, u broju od 08. juna 1943. verovatno se nece nikada saznati.
Kriegsberichter Heinz Ritter je slikom i recju pokusao da docara dogadjaj u vazduhu u kome su se, posle po nemacku stranu naravno pobedonosnog okrsaja, sudarili Me-109 i Jak-1.
Akteri su jedan mladi Oberleutnant, inace Staffelkapitan i Andrej G., star 22 godine.
Dogadjaj je bio vredan belezenja: avioni su se - Nemca je navodno ostetila vatra sa zemlje – sudarili i oba pilota su morala istovremeno da se spasavaju padobranima.
Ljuljajuci se ispod svojih padobrana, na zemlju su pali jedva trideset metara udaljeni jedan od drugoga.
U prvom delu clanka, godina je 1943. i Nemcima vec odavno ne ide kako treba, pisac zacudo ne politizuje niti se preterano bavi propagandom: neka vrsta profesionalne solidarnosti i interesovanja se nekako provlace kroz tekst; tek u podnaslovu, negde pri kraju clanka, pominju se pobednik i pobedjeni....
Istocni front, nema slicica na avionima, nema ukrasa, nema takozvanog vitestva, nema niceg, ama bas niceg.
Osim Rata.

Kriegsberichter je nacrtao sliku, uredno ratnovremenski korektnu: na nemackom avionu nema oznake jedinice, obaska sto je dramaticna i verovatno netacna onoliko koliko jedna ilustracija treba da bude...

U casopisu namenjenom domacoj, nemackoj publici i ratnoj propagandi.

 

Der Staffelkapitan, ein junger Oberleutnant...
 

Andrej G.
22 godine.

Ratni zatobljenik.
U propratnom tekstu ispod fotografije ratni dopisnik nije mogao da odoli: nemajuci nimalo razloga da se raduje svojoj sudbini, pogled ovog boljsevika je otvoreno neprijateljski....

[namenski]

 

 

 

Spoiler

 

 

Edited February 10, 2019 by namenski

[apostata]

 

Kako ih je krenulo uskoro će početi govoriti da su oni Rusiju i od Napoleona spasili, a da im se eto ona ni za to još nije zahvalila.

Edited February 25, 2019 by apostata

[namenski]

1937. i Henry Ford za svoj jubilarni 75. rodjendan prima Verdienstorden vom Deutschen Adler, ustanovljen i dizajniran od strane neuspelog i neshvacenog beckog umetnika po imenu Adolf 'Adi' Hitler.

 

Red Velikog krsta, treci u rangu ordena - prvi i jedini dobitnik 1. ranga bio je kolega Benito, dobili su - pored ostalih, njih ni 20-ak - Ivo Andric, poslanik Kraljevine Jugoslavije u Berlinu i general Ljubomir Maric, nacelnik Generalstaba JV, ali i Jozef Tiso i Jacob Wallenberg...

Razred nize, bili su, na primer, Thomas J. Watson, glavni i odgovorni IBM, Ernest Liebold, licni sekretar Henrija Forda, Charles Lindbergh, James Mooney, ministar inostranih poslova General Motors-a, ali i Ugo Conte, italijanski inzenjer za - projektovanje prvog nemackog pravog autoputa...

 

 

[namenski]

Iz doba kada su Nemci znali da dizu Revolucije, pesma svih zakerija, sve dok ove nisu naucile da ima jos nesto:

 

 

Zao mi je sto ovu staru, ali bas staru pesmu nisam na YouTube mogao da nadjem sa primerenijom vizuelnom podlogom i na stranu sto ju je nacizam delimicno isflekao.

 

We are Geyer's black hordes, Heia Ho

And want to fight the tyrants, Heia Ho

 

(Refren:) Pike ahead ! on the verge !

Get the red rooster up the monastery

 

We want to implore the good Lord in heaven, kyrieleis

He won't let us kill these worthless priests. kyrieleis

 

Florian Geyer is our captain, even though an outlaw

The tied shoe he carries in his flag

Wearing helmet and harness.

 

When Adam farmed and Eve spun flax, Kyrieleis

Well tell me, where was the nobleman ? Kyrieleis

 

The offspring of the nobleman, Heia Ho

We will send straight to hell !, Heia Ho

 

The daughter of the nobleman, Heia Ho

Shall be our harlot for today, Heia Ho

 

Tell every castle, abbey and chapter, Heia Ho

We keep no vows, only holy writ, Heia Ho

 

Both Kaiser and Reich hear not our cause, Heia Ho

We shall be our own court of law, Heia Ho

 

The same lawbook for every man, Heia Ho

From the Prince down to the farmer-man, Heia Ho

 

We will no longer be your pawns, Heia Ho

In serfdom, drudgery, without rights, Heia Ho

 

At Weinsberg there is arson and bad blood, Heia Ho

And some were put right to the sword, Heia Ho

 

They beat us flat with clubs, Heia Ho

And made us sick with famine, Heia Ho

 

Bruised and beaten we stagger back home, Heia Ho

Our grandchildren will put up a better fight, Heia Ho

 

Postoji i verzija na engleskom pevana koliko se zna samo u Australiji:

 

Interesantno je da postoji verzija da ju je u Australiju doneo neki od tamosnjih ucesnika omladinskih radnih akcija u Jugoslaviji, negde krajem 40-ih ili pocetkom 50-ih...

 

 

Edited March 9, 2019 by namenski

[namenski]

1933. godina, Zeneva, Svajcarska, neki posao u Ligi Nacija, i clan nemacke delegacije, her doktor Jozef Gebels, pozira fotografima.

I to ne tamo nekim, nego izmedju ostalog i jednom koji se zove Alfred Eisenstaedt.

Sve tece kako dolikuje, her doktor je raspolozen, opusten, pozira:

 

Sve dok mu jednog trenutka neko nije dosapnuo da je Alfred Eisenstaedt - Jevrejin:

Edited March 12, 2019 by namenski

[Taihoskopija]

Koja presvučena i ugušena animalnost izbija iz pogleda na prvoj. Možda u učitavam, ali verovatno ne. 

[Meazza]

Ali kakva lobanja, kakva celjust...

[Radoye]

Odmah se vidi da je u pitanju 1 natcovek, savrsen primerak i prototip buducih gospodara sveta. Urodjeni fizicki deformiteti (desno stopalo) koji su inace po tadasnjim nemackim zakonima o rasnoj cistoti stavljeni van zakona / bili povod za eksterminaciju ili u najmanju ruku sterilisanje za njega naravno da nisu vazili. Ovaj pacenik je verovatno bio jos vece zlo nego li i sam vodja mu. Malo njih je uspelo tako nesto da postignu.